О почитании святителя Николая у русских и казаков.

Образ Святителя Николы в русском народном сознании.

Святитель Никола занимает особое место в религиозном сознании русских. У них он является наиболее почитаемым святым, и это отношение нередко приближается к почитанию Богородицы и Исуса Христа. Согласно письменным источникам XVI–XVIII веков, содержащим наблюдения иностранцев о русском народе, Николе русские воздавали поклонение, соответствующее Богу, в случае важной просьбы для убедительности молили не ради Бога или Христа Спасителя, а ради Николы, и дни памяти этого святого чтились иногда выше Господских праздников. Кроме того, даже в XIX–XX веках в народной среде широко бытовало представление, что Троица состоит из Спасителя, Богоматери и Николы Угодника. По сведениям иностранцев, посещавшим Россию в конце XVII века, русские в некоторых местах воспринимали св. Николу и как четвертое лицо Троицы.

В фольклорных текстах — заговорах, причитаниях, былинах, духовных стихах, молитвах — имя св. Николы сочетается с наименованием Господа, Троицы, Богородицы, соединяясь с ними в единое целое:

Теперь благослови, боже Господи, Божья Мать, Пресвята Богородица, Свет сударь Микола Многомилостивой.

Или:

Ой, у Миколы милостивого батюшка, У святой Троицы-Богородицы Не в большой колокол ударили, Не к обеденке зазвонили

Нередко образ Николы вообще смешивается с образом Бога:

Ты не дай-же Бог, Микола да на тихом Дону, На тихом Дону середь лета о Петрова дни да пересохнути, Ты не дай-же Бог, Микола во крещенские морозы перемерзнути.

В русской традиции слово «бог» зачастую входило в наименования Николы Чудотворца: «морской бог», «бурлацкий бог», «пивной бог».

В сказках и легендах известен образ Николы, независимый от Бога: так, например, заступаясь за бедных, он может безнаказанно обманывать Господа. Более того, по народным поверьям, зафиксированным иностранцами в XVII веке, бытовавшим еще в XIX веке и иногда встречавшимся даже в проповедях священнослужителей, когда Бог умрет, св. Никола должен занять его место.

В традиционной культуре русских прослеживается и соотнесение Николы с Исусом Христом. Так, в принятых в народном быту словах напутствия перед отправлением в дорогу их имена стоят рядом: «Никола в путь, Христос подорожник!», «Бог на дорогу, Никола в путь!» В коротеньких текстах божбы и поговорок имена Христа и Николы выступают как взаимозаменяемые: «На то те Христос!» — «На то те Микола!»; «Христос с нами!» — «Никола с нами!» Это соотнесение обнаруживается не только в фольклорных текстах, но и на уровне обрядовых атрибутов и других явлений традиционной культуры. Например, в свадебной обрядности при совершении ряда ритуальных действий использовались определенные иконы для жениха и невесты, и, если последней полагалась икона Богоматери, то жениху — икона с изображением либо Спасителя, либо св. Николы. Начало зимних Святок, знаменующих окончание Рождественского поста, во многих местах на Русском Севере приурочивалось не к Рождеству Христову, а к Николину дню.

С введением христианства св. Никола на восточнославянской почве явился преемником языческого бога Волоса и, соответственно, воспринял его функции. Поэтому естественно, что на народные представления о св. Николе значительное влияние оказал культ Волоса. Это соотнесение подтверждается тем, что в географическом отношении прослеживается совпадение привязки культа Волоса на восточнославянской территории и распространения особого почитания Николы, в значительной мере включающего элементы язычества. Это в основном северные и центральные территории расселения русских. В этом плане показательно, что на Украине Николу считали «породы московской». Нередко места почитания Волоса позже связывались с именем Николы Чудотворца. Так, по письменным источникам XIV века известен Волосов Николаевский монастырь на реке Колочке во Владимирском уезде, в 16-и верстах от г. Владимира. По народному преданию, этот монастырь был основан на месте языческого капища, посвященного Волосу, и оттого получил название «Волосова». В монастыре находилась чудотворная икона св. Николы, которая, по преданию же, неоднократно являлась на дереве, висящей на волосах.

Русские воспринимали Николу как народного и, более конкретно, как крестьянского святого. В русских переделках греческих сказаний о св. Николе он именуется «смердовичем» и «мужицким заступником». В фольклорных текстах он может называться также «бурлацким богом». В таком отношении к Николе отразилось восприятие Волоса как бога «всей Руси», в отличие от Перуна — бога княжеской дружины. Противопоставление и Волоса, и Перуна в социальном аспекте во времена, последующие за принятием христианства, нашло свое продолжение в том, что имя Николы как преемника Волоса было нехарактерно для княжеской среды.

Отражение основного мифа восточных славян, связанного с противоборством Перуна и Волоса, усматривается исследователями в широко распространенной у русских легенде о споре Ильи Пророка, преемника бога-громовержца, и Николы, когда св. Николй неоднократно обманывает Илью, спасая урожай мужика. Вообще в народных представлениях грозному, карающему с небес Илье противостоит добрый, защищающий «земной» Никола Угодник. Не случайно постоянным эпитетами в именовании Николы являются слова «милостивый», «многомилостивый».

Кроме того, что Никола считался народным святым, он воспринимался и как национальный святой, покровитель русского народа. В этом плане особо почитаемым можно назвать иконографический тип Николы Можайского, характеризующийся изображением святого с мечом в одной руке и храмом или городом — в другой. Древнейшее резное изображение этого типа находилось в г. Можайске Московской губернии в храме во имя святителя Николы; его почитание связывалось с событиями нашествия татар. Согласно местному преданию, когда враги устремились к Можайску, они и жители города увидели над церковью явление св. Николы с мечом и обнесенным стеной храмом в руках. Неприятель бежал, а после этого события у врат храма было сделано резное изображение Николы Можайского, почитаемого как градоспасителя.

Особое отношение к св. Николе прослеживается в области иконографии и народном взгляде на изображения святого на иконах. В крестьянской среде, например, считали, что любая икона св. Николы является чудотворной. Имя святого нередко использовалось в значении иконы вообще, что, в частности, отразилось в поговорке: «На тебе полотенце — ты утрися, на тебе Николу — помолися». В русской иконописи Никола — единственный святой, изображение которого могло использоваться в «Деисусе» (в переводе с греческого — «моление») — трехфигурной иконографической композиции, включающей обычно образ Христа на троне в центре, а по бокам — молящихся ему Богородицу и Иоанна Крестителя. Изображение св. Николы наряду с Богородицей, вместо Иоанна Предотечи, свидетельствует о восприятии его, как и Богородицы, в роли посредника между человеком и Господом, заступника за людей перед Господом. В этой связи показательна русская пословица: «Проси Николу, а он Спасу скажет». Известны также псковские иконы «Воскресения» XIV–XV веков, на полях которых в центре деисусной композиции изображен сам Никола.

У русских широко распространены резные изображения Николы, что резко отличает его от большинства святых. Это необычно, особенно если учесть борьбу православной церкви со скульптурными изображениями. В этом плане знаменателен исторический факт, нашедший отражение в Первой псковской летописи: когда в 1540 году в г. Псков привезли резные образа св. Николы (икону Николы Можайского) и св. Параскевы Пятницы, то народ усмотрел в их почитании «болванное поклонение», отчего в людях была большая молва и смущение. По мнению исследователей, псковичи в этих резных изображениях увидели идолов Волоса и Мокоши. На основе этого и других сведений ученые склоняются к мнению, что статуи Николы, вероятно, восходят к идолам Волоса. Так, например, даже в начале ХХ века в одном селе в Новгородской губернии крестьяне почитали главного из нескольких идолов, сохранившихся с глубоких времен на «жальнике», как Миколу и в определенные сроки приносили к нему в качестве жертвы собранное в складчину зерно с просьбами о ниспослании плодов земных. Очевидно, что в данном случае произошло отождествление языческих богов с христианским святым. Несмотря на то что в православной культуре действительно, как правило, не признаются скульптурные изображения, у русских тем не менее высоко чтится резной образ Николы Чудотворца. Собственно, само бытование резных икон св. Николы и объясняется его особым почитанием, что издавна учитывалось церковью.

Соотнесение Волоса и Николы прослеживается не только в характере почитания, типе изображения, но и в функциях.

Св. Никола, наряду с некоторыми другими христианскими святыми, унаследовал от языческого божества функцию покровительства скоту. По народным поверьям, Никола Угодник охраняет от бед крестьянский скот: незаметно для пастуха святой приходит в стадо, чтобы защитить его от лешего, диких зверей, лихих людей. У русских при приветствии пастуха было принято говорить: «Микола в стадо!», что означало пожелание, чтобы св. Никола всегда оберегал стадо, находясь при нем. Показательна также русская поговорка: «Наше стадо чудотворец Никола пасет», о скотине, пасущейся без пастуха.

Связь традиционного образа св. Николы со сферой скотоводства прослеживается в обрядовой практике и в характере жертвоприношений в дни его памяти, носящих ярко выраженный языческий характер. При падеже скота в некоторых местностях совершали опахивание селения с иконой св. Николы. В некоторых местах при эпизоотиях крестьяне общиной давали обет «повеличать Великому Миколе». Для этого новорожденного бычка, посвященного Николе и называемого «миколец», растили три года, откармливая перед закланием зерном, которое собирали со всей округи. Лучший кусок мяса жертвовали в церковь, а остальное съедали всем миром. Эта трапеза, как и все празднование, называлась «микольщиной»; кроме трапезы устраивался молебен и окропление скота святой водой.

В некоторых местностях в первый день выгона скота стадо обходили с иконой св. Николы, а сам выгон в поле или в ночное мог приурочиваться к дню Николы вешнего. Нередко св. Никола воспринимался непосредственно как покровитель лошадей. Так, в Белоруссии первый выгон коров совершался в день св. Егория, а первый выгон лошадей в ночное — в Николин день. В этой связи показательна и русская поговорка: «Святой Юрий запасает коров, а Никола — коней». В некоторых местах Николин день считался праздником конюхов. У русских нередко в конюшне вешали икону св. Николы.

Подобно Волосу, Никола считался также покровителем урожая и земледелия в целом. Русские считали, что Никола Угодник дарует плодородие и соответственно богатство. Не случайно народная поговорка гласит: «До Миколы — нет добра николи». В фольклорных текстах — обрядовых песнях, притчах, легендах — часто встречается мотив хождения святого по домам: он заглядывает в амбары и погреба и старается их наполнить разным добром.

Согласно народным представлениям, Николу «любит Матушка сыра земля», и благодаря именно его заботам колосится рожь, цветет гречиха, созревает ячмень. Покровительство святого земледелию отражено в поговорке «На поле Микола один Бог». В обрядовых песнях он предстает как рачительный хозяин, который во время жатвы ходит по полям:

Как Николушка-то по полю ездит, Суслончики пересчитывает Оржаные, пшеничные.

О переходе функции покровителя земледелия от языческого Волоса к христианскому святому свидетельствуют данные обряда завивания «Николиной бороды». Связь обоих образов очевидна в одном новгородском обряде, при котором выбранной жнее говорили: «Ты верти бороду Волосу», а она, выполняя это действие, пела:

Благослови-ка меня, Господи, Да бороду вертеть: А пахарю-то сила, А севцу-то коровай, А коню-то голова, А Микуле — борода.

В обрядовой сфере образ св. Николы очевидно связывается с идеей продуцирования урожая. Так, например, в Харьковской губернии в течение трех дней — 4, 5 и 6 декабря — праздновали «Николины святки»: для праздника готовили кутью и узвар с определенной целью — чтобы на следующий год был хороший урожай ячменя и плодов. У русских празднование микольщины могло иметь не только скотоводческую направленность, но и земледельческую — в благодарность за уже полученный хороший урожай и чтобы обеспечить его в будущем году.

На связь св. Николы с земледелием указывает также то, что «именины земли» нередко приурочивали к 10 мая, то есть на следующий день после Николы вешнего. Ночью накануне именин земли, чтобы был хороший урожай, исполняли специальные песни, включающие обращение и к св. Николе, и к Матери сырой земле:

Микула-свет, с милостью Приходи к нам, с радостью, С великою благостью! Держимся за сошку, За кривую ножку Мать Сыра Земля добра, Уроди нам хлеба, Лошадушкам овсеца, Коровушкам травки!

Перешедшая от Волоса к св. Николе функция покровительства богатству и благополучию в значительной мере объясняет и его роль покровителя скотоводства и земледелия. Благополучие и довольство сулила, например, исполняемая во время подблюдных гаданий песня:

Еще ходит Никола по погребу, Еще ищет Никола неполного, Что неполного, непокрытого Еще хочет Никола дополнити.

Воры считали св. Николу своим покровителем и молились ему об удачном воровстве.

С идеей прибыли в широком смысле, достатка, плодородия соотносится обрядовое приготовление в дни памяти св. Николы специального ритуального блюда — вареных крашеных яиц или яичницы. На Николу вешнего существовал обычай приносить в церковь «для святого Угодника» яйца, окрашенные в красный, желтый, зеленоватый цвет. К этому дню в некоторых местностях приурочивался обряд кумления девушек и молодых женщин, во время которого они также обменивались крашеными яйцами, а также готовили и ели яичницу. В Белоруссии в день Николы вешнего конюхи обходили лошадей с яйцом в руке, а потом гладили им животных по спине. Все эти обрядовые манипуляции имели целью обеспечить плодородие и благополучие.

Связь Николы с плодородием и жизненным началом находит отражение в родильной и свадебной обрядности. При родах роженица обращалась к св. Николе, в ряду других святых: «Господи Иисусе Христе, Никола Угодник, Пятница Параскева, Варвара великомученица, простите меня все православные христиане, мать сыра земля, небо синее, солнце ясное…» По свидетельствам иностранцев, в XVI веке во время крещения священник подносил младенца к иконам Николы и Богородицы и поручал им взять дитя под свое покровительство. Подобным образом и в свадебном обряде дружка обращался к присутствующим, упоминая и Богородицу, и св. Николу: «От великого Николы канун (мед) пей, а от Пречистыя Богородицы хлеб кушай». Нередко Никола вообще мог восприниматься как покровитель и устроитель свадеб. Выходя замуж, девушка обращалась к Николе Угоднику с надеждой на счастливый брак:

Помолюся я, красна девица, Я Николе Многомилостиву: Сохрани, помилуй девицу, Святый Никола Многомилостивый!

В народе считали, что Николе Угоднику можно молиться «во всех нуждах», что он всегда и всем поможет и защитит от всякого зла. Женщины обращались к нему при трудных родах. Ложась спать, просили у него защиты от нечистой силы: «Около нашего двора Исусова молитва, Николина ограда — тын медный, врата железны, аминем заперты, а на хоромах святая вода».

Провожая сына в солдаты, мать благословляла его иконой Николы и причитала: Да хранит тебя Микола многомилосливой, И от бури да хранит тебя — от падары, И от холода тебя да Он от голода, От тычков-пинков ведь Он да от затыльников! Во бою да сохранит Он с неприятелем, От оружьица ведь Он да завоенного; И от искры сохранит тобя трескучей, И от этого огня да Он от палящего. Впереди да Он Микола щитом берё, Позади да Он Микола мечом секё, Посторонь да Он Микола огнем палит; Тучи нет, а быв как гром гремит, ​Грому нет, а искры сыплются.

Русские верили, что Никола Угодник помогает людям даже без специального обращения к нему. Легенды повествуют, например, о том, как Николай Угодник подсобил крестьянину вытащить застрявшую в грязи телегу, помог бедной вдове покрыть крышу соломой, защитил женщину от разбойников, спас урожай мужика.

У многих народов, в том числе и у русских, св. Никола почитался как покровитель путешественников. Не случайно его имя всегда упоминалось в молитвах и приговорах при отправлении в дорогу. В северных губерниях Европейской России св. Николу особенно чтили рыбаки и мореходы. В этом плане показателен обряд, распространенный среди жителей около Онежского озера. Каждый год накануне зимнего Николы перед всенощной из каждой рыбацкой семьи собирались старики и делали на берегу антропоморфное чучело, сажали его в дырявую лодку и пускали по воде, где оно тонуло. Старики пели песню с обращением к озеру Онего, чтобы оно забрало чучело, без материнских слез и причитаний, так как у него нет ни жены, ни детей; при этом призывали имя Николы Морского. Нередко Николу называли «морским богом». В некоторых местах к Николину дню приурочивалось также жертвоприношение водяному.

В народном сознании образ св. Николы соотносится с земными водами, в отличие от пророка Ильи, связанного с небесной водой. Соотнесение обоих святых с водой прослеживается в украинском запрете купаться до Николина дня и после Ильина. Этот запрет объясняется поверьем, что в это время в воде водятся черти. При купании же принято было вспоминать св. Николу, который, по поверьям, спасает от утопления. Во многих местах полагали, что св. Никола заботится о земных водах — реках, озерах, морях, — а также обо всех находящихся в них людях и судах со дня Николы Вешнего по Ильин день, а Илья Пророк — в остальное время года.

Св. Никола считался в народной традиции и проводником душ умерших в загробном мире. Наряду с архангелом Михаилом, в поверьях, легендах, сказках он изображается начальником рая. В Архангельской губернии верили, что ключи от неба находятся у Николы Чудотворца. Подобный образ встречается в фольклоре скопцов:

Николай-то чудотворец,

Чудеса тут он творил:

Седьмое небо отворил,

Ко Христу часто ходил.

В новгородском «Сказании о чудеси великих чюдотворець Варлаама и преподобного чюдотворца Николы» св. Никола изображается взвешивающим добрые и злые дела усопшего. По свидетельствам иностранцев, относящимся к XVI–XVIII векам, русские вкладывали при погребении покойнику в правую руку «письмо к св. Николе» — свидетельство, выдаваемое священником для удостоверения св. Николе, которого считали небесным привратником, что умерший — христианин, с описанием жизни и поведения покойного. Это «письмо» — так называемая «разрешительная молитва», которая и в настоящее время присутствует в русском православном похоронном обряде. Лист с этой молитвой, разрешающей умершего от бывших на нем клятв и запрещений и испрашивающей отпущения тех грехов, в которых он не каялся, кладется с покойником в гроб, а в случае заочного отпевания может просто зарываться в землю. В народной среде до сих пор этот лист с молитвой называется «подорожной» или «пропуском». Образ св. Николы-проводника встречается и в русских сказках, легендах и рассказах об обмираниях.

С образом Николы Угодника традиционно связывалась идея исцеления при любой болезни. Среди знахарей было распространено мнение, что Николин день — самый благоприятный для лечения наиболее тяжелых заболеваний. Имя святого часто встречается в заговорах от самых разных недугов: «На окияне-море стоит золот стул, на золоте стуле сидит св. Никола, держит золот лук, натягивает шелковую тетивку, накладывет каленую стрелу, станет стрелять уроки и призоры, станет стрелять отцеву думу и материну думу и братьевы думы, всех людей думы»; «Есть море золото, на золоте море золот корабль, на золоте корабле едет святый Николае, отворяет морскую глубину, поднимает железные врата, а залучает от раба Божия (имярек) усови [название болезни] аду в челюсти». Стремясь оберечь себя от порчи, читали заговор: «Спущается с небес Никола скорый помощник с двенадцатью учениками, садил Николае на три пещеры каменныя, емлет Николае скорый помощник три лука золотые и три стрелы золотоперыя, стреляет Николае и сберегает меня раба Божия (имярек) от порченика, от порченицы, от колдуна и колдуньи». В Черниговской губернии перед любым заговором для лечения болезни обязательно обращались к св. Николе: «Никола, угоднык Божий, помошнык Божий! Ты й у поли, ты у й доми, у пути й у дорози, на небеси и на земли; заступы и сохраны од усякого зла!» В русских легендах широко распространен мотив излечения смертельно больных Николой Угодником: как правило, он ведет больного в баню, рассекает его на части, промывает их, составляет вновь и дует, после чего тело оживает, а больной выздоравливает.

Заперлись они в особую избу, клали царевну на большой стол, рассекали ее вострой саблей на мелкие части, кидали в обрез с водой, мыли, полоскали; потом стали складывать штука к штуке; как старичок дунет, так штука с штукой и склеиваются. Склал он все штуки как надоть, в последний раз дунул — царевна встрепенулась и встала жива и здрава

Образ Николы Угодника в русских поверьях мог восприниматься также в качестве хозяина леса. Согласно народной пословице, «в поле да в лесу один Никола бог». Не случайно в Ярославской губернии обращались к нему в приговоре, когда отправлялись в лес за грибами:

Никола Микола,

Наполни лукошко

Стогом верхом,

Перевертышком!

Николу как хозяина леса могли почитать и покровителем охоты и обращаться к нему за помощью. В охотничьем заговоре на горностая говорится: «Сам Исус Христос Небесный Царь посылает св. Николу на пособ и на помощь Отмыкает святой Никола земную широту, небесную вышину и роспускает белых зверей горносталев чернохвостых». Преследуя зверя, охотники обычно обращались к святому со словами: «Никола Чудотворец! Создай его моим».

Наряду со свв. Савватием и Зосимой, Николу считали покровителем пчеловодства. В заговорах пчеловодов нередко упоминается имя святого: «обращается моя пасека Николиною милостию, железным тыном, каменною стеною от земли до неба; покрывается моя пасека Николиною милостию чужим пчелам чтобы пролету не было». В легендах о происхождении пчел иногда сообщается, что Господь обещал Николе первый рой пчел. На Смоленщине «микольщина» называлась также «праздником свечи», и, согласно обычаю, здесь в Николин день «сучили свечу»: после молитвы, обращенной к св. Николе, ели мед в сотах, а последние выплевывали в чашку с водой. Из этого воска затем делали мирскую свечу Николе Угоднику.

Церковь чтит память святителя Николы Мирликийского, архиепископа г. Миры в Ликии, дважды в год — 9/22 мая и 6/19 декабря. В русской народной традиции эти праздники получили названия соответственно «Николы Вешнего» и «Николы Зимнего». В народе сложились и легенды, объясняющие причину установления двух праздников в честь святого. В них описывается, какие добрые дела для простых людей совершает св. Никола, не гнушаясь грязной и тяжелой работы; при этом он чаще всего противопоставляется народным образам св. Касьяна и пророка Ильи.

В крестьянской среде оба Николиных дня осмыслялись как большие праздники. Вплоть до начала XIX в. они в русских деревнях считались важнейшими после Пасхи. На эти дни приходились мужские братчины, а также престольные праздники, справлявшиеся всей деревней три-четыре дня и знаменовавшиеся приездом гостей, появлением паломников и нищих. К Николину дню как большому празднику варили большое количество пива, иногда всем миром, чтобы как следует почествовать святого. С этим обычаем, вероятно, связано именование св. Николы «пивным богом». Не случайно также в XIX веке в деревнях и городах среди ремесленников широко были распространены слова «николить» в значении «пить, гулять, пьянствовать» и «наниколиться» — «напиться пьяным, празднуя Николин день».

---

Источник: Русская мифология. Энциклопедия

Авторы: Н. Эриашвили, Е. Мадлевская, В. Павловский

Казак «Станицы Феодосийской» Иван Русинович рассказывает о роли и значении этого святого для казаков.

Святитель Николай — один из наиболее чтимых казаками святых, которым он неоднократно оказывал чудесную помощь. Николай Чудотворец дважды во время Сибирского похода являлся атаману Ермаку, один из которых в ночь на 23 октября 1581 года, перед взятием столицы татарского ханства, обещая свою поддержку. Во время Азовского осадного сидения донцы неоднократно получали помощь от чудотворной иконы святителя Николая, а в окончании осады видели его самого, вместе с Иоанном Предтечей, ходившего «по валу бусурманскому» и сказавшего: «Побежали, казаки, паши турецкие и крымской царь ис табор, и пришла на них победа Христа, Сына Божия, с небес от силы Божия».

В фольклорных текстах — заговорах, причитаниях, былинах, духовных стихах, молитвах — имя св. Николая сочетается с наименованием Господа, Троицы, Богородицы, соединяясь с ними в единое целое:

Теперь благослови, боже Господи, Божья Мать, Пресвята Богородица, Свет сударь Микола Многомилостивой.

Или:

Ой, у Миколы милосливого батюшка, У святой Троицы-Богородицы Не в большой колокол ударили, Не к обеденке зазвонили

Нередко образ Николы вообще смешивается с образом Бога:

Ты не дай-же Бог, Микола да на тихом Дону, На тихом Дону середь лета о Петрова дни да пересохнути, Ты не дай-же Бог, Микола во крещенские морозы перемерзнути. Также о почитании свт. Николы, как казачьего заступника повествуется в стихотворениях Н.Н. Туроверова «ПОХОД»: «Высокая милость Господня, казачий престол Покрова; Заступник Никола-Угодник услышит казачьи слова» и «МАЙДАН», в котором подробно описывается Страшный суд. Егорий (Георгий Победоносец) и Никола встают у райских врат, архангел Михаил «разрубит плен донских могил». Перед Богом и читателем проходят Ермак, Степан Разин, Кондратий Булавин, Платов, Каледин. Всех приводит поэт к Богу на суд. Грозно звучит Божье слово: «Я создал степи не для того, // Чтоб видеть кровь». Но Николай Угодник, особо почитаемый казаками, заступается за всех, и Егорий восклицает: «Они сыны моей земли». И мы видим, как Господь плачет: «И Бог, в любви изнемогая, // Ладонью скроет влагу вежд, // И будет ветер гнуть, играя, // Тяжелый шелк Его одежд».

У сибирских казаков существовал интересный обряд в день празднования праздника святителя Николая: «В день Чудотворца Николая (19 декабря), молебен служили по всем станичным избам с особенным обрядом. На стол ставили большую чашу вина, и вокруг четыре подсвечника со свечами. Когда Священник с причетом начинали величание Угодника, четыре старика брали чашу, и припевая величание, качали оную над свечами. По окончании молебна подносили чашу попу, потом пили из нее старики и другие поочередно. Пирование на Николин день продолжалось по целой неделе».

«СВЯТОЙ НИКОЛАЙ И КАСЬЯН НЕМИЛОСТИВЫЙ». КАЗАЧЬЯ ЛЕГЕНДА

Приказал Христос Святому Николаю и Святому Касьяну прийти к Нему в Царствие Небесное. Вот надели они самые лучшие ризы и пошли по облакам на восток, встречь солнцу.

Долго ли, коротко шли: перевалили Волгу, горы Уральские, Сибирь-матушку. Вдруг Святой Николай остановился и вниз смотрит, глянул и Касьян. А там внизу далеко-далеко обоз завяз. Лошади из сил выбиваются, на возах детишки, старики, бабы, скотина к возам привязана, мычит да блеет.

— Пойдем-ка поглядим поближе! – говорит Святой Николай.

— Чего мы не видали! – говорит Святой Касьян. Однако спустился на землю.

А там – ад кромешный. Телеги по ступицу в грязи жидкой увязли, да возы-то еще бы ничего – впереди и позади обоза пушки на лафетах быки тащат. А на лафеты бревна какие-то, да рамы оконные, доски дубовые нагружены.

— Что вы за люди? – Святой Николай спрашивает. – Откуда идете и далеко ли путь держите?

— Мы казаки русские! — атаман отвечает. – Следуем по царскому указу на берег Тихого океана станицы ставить, границы державы охранять.

— А откуда вы?

— С Днепра! А есть которые с Дона, с Терека, с Волги, с Яика,.. новому войску казачьему приписанные.

— Давно идете?

— Третий год. На зиму землянки копаем, острожки ставим, а летом да зимой, когда путь станет, дальше идем… А сейчас видишь, как завязли. А нам поспешать надо, как грянут морозы, а мы до Якутского острога не дошли – померзнем.

— Чем же помочь вам?

— Да помоги, отец! Помоги Христа ради! Мы будем колеса из болота вытягивать, а ты ветки под них подкладывай, чтоб они назад не огрузли, да пушки не потонули.

Святой Николай помогать кинулся, кричит Касьяну:

— Брат Касьян, пособи! Казаки из сил выбились, каждая пара рук на счету.

— Да мы же ризы праздничные выпачкаем!

— Да Бог с ними, с ризами, давай христианам поможем.

— Нет! – говорит Касьян. Кто их сюда послал, пусть тот и помогает!

Атаман казаков только вздохнул: «Эх, барин!»

Да не мешкая за ступицу да за оглобли взялись:

— А ну, станичники, навались! – потянули из последних сил, того гляди у казаков от натуги глаза на лоб выскочат, – вытащили пушку! Держут! Схватился Святой Николай за доску, что была к лафету привязана, хорошая доска дубовая. Хотел под колесо положить. Казаки как закричат:

— Отец, не трожь доску, она святая!

Покидали под колесо валежник, сучья, выкатили пушку на сухое место. Святому Николаю объясняют:

— Это не просто так доски да бревна – это церковь наша станичная разобранная, она у нас в Запорожской Сечи веками стояла.

— Так вы что же, разобрали ее и на новое место перевозите?

— Точно так! – казаки отвечают. – Как, значит, на новое место службы и жительства придем, так соберем ее заново. Вот и будет нам новое место – Родина. Мы и гвозди все из стен повытаскивали да с собой несем на новое место, перекуем их заново да и наколотим. Эта церковь дедами нашими намолена! Она нам мать и заступница.

— Истинно, истинно! – сказал Святой Николай. – Мало я на Святой Руси видел такой веры. По вере вам Господь и воздаст.

И вроде легче колеса пошли, и дорога окрепла, и кони подбодрились – вытащили казаки обоз из болота, хлебушком закусили да и дальше пошли. А Святой Николай и Святой Касьян пошли по своей надобности, по вызову.

Вот пришли они ко Христу, Господь их и спрашивает:

— Где же ты, Николай, так извозился?

— Так и так, – Святитель отвечает. – Казакам-переселенцам помогал!

А ты что же, Касьян? – Христос Касьяна спрашивает.

— Стану я одежды свои праздничные в грязи марать! Мы ведь к тебе шли, Господи!

— Шли-то вы точно ко мне! – говорит Христос. – Да пути выбрали разные, хоть дорога у вас была одна. Как ты мог, Касьян, казакам-воинам не помочь – они ведь тебя о помощи моим именем просили.

Глянул Господь с небес, а казачий обоз уже к океану вышел, на пустынном берегу топоры стучат – дедовскую церковь поднимают.

Благословил их Господь и сказал:

— Да будет вам, чада мои верные, место сие новой Родиной. А тебе, Николай, будет в году четыре праздника: весенний, зимний, осенний и летний! И звать тебя будут Божьим Угодником. А тебе, Касьян, один праздник в четыре года 29 февраля, и прозвание тебе будет Немилостивый.

Так по слову Божию и сталося.

А казаки окиян-море переплыли на лодьях и на том берегу на Аляске поставили крепость и церкву свою отеческую и назвали ее крепостью Святого Николая.

---

(Публ.: Алмазов Б. Казачьи сказки. – СПб.: Издательский дом «Пенаты», 1996. – С. 155-158.)